В настоящее время Глава 76 четвертой части Гражданского кодекса Российской Федерации[1] закрепляет следующие виды средств индивидуализации:

—       фирменное наименование;

—       товарный знак и знак обслуживания;

—       наименование места происхождения товара;

—       коммерческое обозначение.

Однако, когда Президент Российской Федерации внес на рассмотрение в Государственную Думу Российской Федерации проект части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации, законопроект содержал в главе 76 параграф 5[2], который целиком был посвящен регулированию прав на доменное имя, что являлось новеллой в законодательстве Российской Федерации[3].

При отсутствии законодательного регламентирования, основные проблемы правового регулирования отношений с доменными именами сводятся к определению их правового режима и соотношению с объектами, которым правовая защита уже предоставлена[4].

Параллельно с этим Р. С. Смирнов справедливо акцентирует внимание на подход судов высших инстанций, в частности, Европейского суда по правам человека, для понимания сущности права администрирования доменного имени: «правовые позиции Европейского суда по правам человека основываются на статье 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Учитывая, что Российская Федерация ратифицировала и Конвенцию, и Протокол[5], решения Европейского суда по правам человека обладают юридической силой на территории Российской Федерации[6]. Более того, учитывая принцип приоритета международного регулирования над национальным, зафиксированный в части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, мы обязаны руководствоваться данными европейскими актами в ходе регулирования и национального гражданского законодательства. В правовой системе Российской Федерации нормы Конвенции должны применяться и толковаться в соответствии с тем толкованием, которое дал и из которого исходит Европейский суд по правам человека[7].

Практика Европейского суда говорит о том, что объектов права собственности может быть то, что представляет собой «имущество». К нему можно отнести тот или иной объект правоотношения, если он обладает экономической ценностью и реален. В одном из своих актов Суд указал, что понятие «имущество» в первой части Статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 20 марта 1952 г. имеет автономное значение, которое не сводится к праву собственности на вещи и не зависит от формальной классификации в национальном законодательстве. Некоторые другие права и интересы, имеющие имущественный характер, могут рассматриваться как «имущественные права» и, следовательно, как «имущество»[8][9]».

Р. С. Смирнов подытоживает подход высших судов о возможности применения права собственности к объектам, не обладающим материальным выражением, отечественной судебной практикой: «Конституционный Суд Российской Федерации в одном из своих постановлений прямо указывает, что к имуществу, находящемуся в собственности юридического лица, в соответствии со статьей 128 ГК РФ могут относиться вещи, включая деньги, и иное имущество, в том числе имущественные права[10]», а, следовательно, доменное имя относится к «имуществу».

В юридической доктрине прослеживается несколько точек зрения на вопросы, является ли доменное имя объектом гражданских прав и, если является, то каким именно объектом[11].

Одна группа ученых правоведов полагает, что доменное имя является самостоятельным средством индивидуализации. Указанная позиция прослеживается в научных исследованиях А. Г. Серго[12], В. Б. Наумова[13], В. О. Калятина[14], публикациях В. Кравченко[15], А. Страха[16]. ВОИС также признает доменные имена средством индивидуализации[17]. Одновременно эту позицию разделяет и Д. А. Медведев: «… для всех юристов сегодня уже очевидно, что доменное имя первого и других уровней – это все таки средство индивидуализации и поэтому правило об этом явлении в нашем законодательстве должно появиться, должно присутствовать»[18].

Попцов А. В. в своей диссертации[19] соглашается с указанной точкой зрения, приводя в качестве аргументов то, что доменные имена и средства индивидуализации имеют много общего:

—       выполняют функцию индивидуализации (различительную, информативную и рекламную);

—       обладают коммерческой ценностью и способны самостоятельно приносить прибыль (применяться в гражданском обороте);

—       наряду с правами на товарный знак или наименование места происхождения товара, права на доменное имя возникают с момента его регистрации в уполномоченном органе;

—       права на товарный знак или наименование места происхождения товара и доменное имя охраняются в течение определенного периода времени, при этом, общий возможный срок действия прав на доменное имя также неограничен, как, например, срок действия прав на товарный знак;

—       права на доменное имя (товарный знак, наименование места происхождения товара) могут быть аннулированы до истечения периода правовой охраны;

—       права на доменное имя, наряду с правами на коммерческое обозначение или товарный знак, могут передаваться иным лицам на договорных началах.

В то же время, указанный автор обращает внимания на особенности, присущие лишь доменному имени[20]:

—       индивидуализирует не товары, выполняемые работы или услуги, а прежде всего информационный ресурс в сети Интернет;

—       состоит из словестного обозначения – любого набора символов (букв, цифр);

—       может принадлежать любым субъектам права, включая органы государственной власти и местного самоуправления;

—       не требуется обязательного использования доменного имени, как например товарного знака или коммерческого обозначения (доменное имя может быть не делегированным);

—       право на доменное имя включает в себя право использования доменного имени, право распоряжения и право запрещать третьим лицам использовать доменное имя (например, в качестве товарного знака, если права на доменное имя возникли ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака)[21].

Вместе с тем, для понимания сущности права администрирования доменного имени интересен подход судов высших инстанций, в частности, Европейского суда по правам человека. Следует отметить, что правовые позиции Европейского суда по правам человека, изложенные ниже, основываются на статье 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Учитывая, что Российская Федерация ратифицировала и Конвенцию, и Протокол, решения Европейского суда по правам человека обладают юридической силой на территории Российской Федерации. Более того, учитывая принцип приоритета международного регулирования над национальным, зафиксированный в части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, мы обязаны руководствоваться данными европейскими актами в ходе регулирования и национального гражданского законодательства. В правовой системе Российской Федерации нормы Конвенции должны применяться и толковаться в соответствии с тем толкованием, которое дал и из которого исходит Европейский суд по правам человека.

Практика Европейского суда говорит о том, что объектом права собственности может быть то, что представляет собой «имущество». К нему можно отнести тот или иной объект правоотношения, если он обладает экономической ценностью и реален. В одном из своих актов Суд указал, что понятие «имущество» в первой части Статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 20 марта 1952 г. имеет автономное значение, которое не сводится к праву собственности на вещи и не зависит от формальной классификации в национальном законодательстве. Некоторые другие права и интересы, имеющие имущественный характер, могут рассматриваться как «имущественные права» и, следовательно, как «имущество».

В 1995 году была введена плата за регистрацию доменных имен, что вызвало бурю возмущений среди пользователей глобальной сети и привело к появлению ряда публикаций о том, насколько легитимна система управления интернет-адресацией.

Нужно отметить, что в Российской Федерации попытки урегулировать использование доменных имен предпринимались с 1999 года[22]. Первой отечественной инициативой в этой сфере был проект Федерального Закона «Об информатизации банковской системы Российской Федерации с использованием мировой информационной сети Интернет». В нем на «банковские представительства» с сети Интернет налагалась обязанность иметь определенные домены второго уровня в зоне ru, а на всех остальных пользователей сети Интернет – не использовать домены указанного вида (ст. 3, 4 законопроекта)[23].

Второе значительное упоминание о регулировании использования доменных имен в Российской Федерации имело место в Положении «О порядке выделения и использования доменных имен в российском сегменте сети Интернет», разработанном для представления в правительство Российской Федерации в конце 1999 года. В проекте Положения устанавливалась обязанность юридических лиц разместить в сети Интернет «официальные сайты», причем исключительно в пределах «российского сегмента сети Интернет» (зоне .ru) и только «на серверах провайдеров Интернет, имеющих надлежащую лицензию» (п 2.2 и 2.3 Положения)[24].

Одна из инициатив была предложена Минсвязи, которое в августе 2001 года внесло в Правительство Российской Федерации поправку к пункту 25 Положения «О Министерстве Российской Федерации по связи и информатизации» о том, что министерство «определяет порядок регистрации доменных имен в Российском национальном сегменте сети Интернет». До этого в соответствии с указанным направлением деятельности Министерство связи разработало и утвердило своим приказом от 11 марта 2001 г. № 30 «Порядок регистрации доменных имен в Российском национальном домене сети Интернет». Однако данный документ не прошел регистрацию в Министерстве юстиции России[25] и был отменен приказом Минсвязи от 15 августа 2001 г. № 188. Здесь важен п. 2.1 Порядка, в котором содержались определения: «Домен – область сети Интернет, которая администрируется централизованно в соответствии с сетевыми стандартами. Домену присваивается доменное имя (имя домена), которое представляет собой словесное обозначение в латинской транскрипции. Доменное имя, относящееся к российскому сегменту .ru сети Интернет имеет окончание .ru».

С 2002 по 2010 гг. в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 28 января 2002 г. «О федеральной целевой программе «Электронная Россия (2002 – 2010 гг.)» в России реализовывалась данная Программа, имевшая одной из целей создание инфраструктуры электронного правительства, обеспечивающей доступ к информации о деятельности и услугам органов государственной власти в электронном виде, однако данная Программа была реализована лишь частично. Ее логическим продолжением стала принятая Распоряжением Правительства РФ № 1815-р от 20 октября 2010 года государственная программа «Информационное общество (2011 – 2020)» (с изменениями, вносимыми Распоряжением Правительства РФ № 2161-р от 2 декабря 2011 года).